Номер 07, 2009

Николай Рубцов: Он слышал печальные звуки, которых не слышит никто

Сегодня, когда все чаще слышишь слова о кризисе, причем не только экономическом, но и психологическом, духовном, потребность в настоящих ценностях и ориентирах ощущается особенно остро. И ты радуешься, что в мире есть настоящее, нетленное, в том числе и хорошие, добрые книги.

Скептики утверждают, будто чтение – всего лишь бегство от проблем в выдуманный мир книжных персонажей. На самом деле все наоборот. Следя за сюжетными коллизиями, человек убеждается, что жить всегда было не так уж просто. И все-таки люди выживали, создавали что-то хорошее, любили, радовались.

Когда мне нужно поддержать свои душевные силы, подумать о вечном, несуетном, беру в руки томик стихов Николая Рубцова.

Он был человеком непростой судьбы. Сиротство, детдом, крушение первой любви, тяжелая и не всегда приятная работа, лишения, безденежье... Ему выпало испытать многое. Это не сделало его озлобленным на мир, он сумел свое обнаженное и ранимое сердце открыть нам. Разгадал и подарил читателям одну из тайн бытия, выразив поэтически совершенно:

За всё добро – расплатимся добром!
За всю любовь – расплатимся любовью!

Вполне справедливо поэзию Рубцова называют «светлой», «очищающей», «душевной».

Как воспринимает творчество Николая Рубцова молодежь – люди, которым совсем скоро предстоит строить и создавать нашу жизнь? Беседу о поэте мы затеяли на очередной встрече творческого клуба «Литературная кухня», действующего при нашем журнале в библиотеке им. Волошина (www. club.stm.ru).

Алексей Кащеев, выпускник Российского государственного медицинского университета:

– Стихи Николая Рубцова сразу взяли меня за душу. Наверное, искренностью и кажущейся простотой. Но они, бесспорно, гениальны!

В стихах Рубцова нет ничего искусственного, рассчитанного на эффект, того, что почему то стало модным. При том его работы совсем не одноплановы, они имеют глубину. В них превалирует грусть, но грусть, одновременно глубокая и возвышенная. Она вызывает встречный поток светлых переживаний. Такое чувство приходит во время размышлений о большом и главном, о смысле жизни, о собственном предназначении; когда все наносное, бытовое отступает. Человек и мир остаются один на один.

Не зря литературные критики называли мир поэта светлым, очищающим. Действие в стихах нередко происходит ранним утром, поздним вечером или ночью. Роса, туман, месяц с луною, морская и водная стихия, ночные огни – самые частые образы.

Кстати, ранние стихи мне понравились больше, чем зрелые. Они кажутся более сердечными. А в порывах лирического героя часто узнаешь себя. Думаю, хорошо, что я узнал Рубцова именно сейчас, когда мы собрались обсудить его творчество.

Елизавета Кудрявцева, студентка 3-го курса Литинститута:

– Александр Блок считал, что главная задача поэта – расслышать «звуковые волны» в «бездонных глубинах» мира. Только приняв в душу звук «безначальной стихии», поэт может приобщиться к истинной поэзии.

Николай Рубцов, бесспорно, обладал даром слышать звучащую стихию – стихию народа, природы, вселенной. Он слышал ноты своих стихотворений во всем окружающем его пространстве: «Я слышу печальные звуки, которых не слышит никто...»

На мой взгляд, в поэтическом мире Рубцова существуют две главные действующие силы: стихия света и стихия ветра. Именно в них поэт черпает вдохновение. Причем в этих стихиях душа мира сливается воедино с человеческой душой, благодаря чему наступают покой и умиротворенность.

Заглавия сборников Рубцова «Звезда полей», «Душа хранит», «Сосен шум» сами по себе лиричны. Они настраивают читателя, еще даже не открывшего книгу, на созерцательное, умиротворенное состояние.

Поэзия Рубцова очень музыкальна. Ей не свойственны художественные «ухищрения» и изощренные метафоры. Ее обаяние не в лексических оборотах, не в специфике речи, а в простоте, несущей в себе всю сложность мира. Для поэта важнее передать настроение, затронув самые глубины души читателя.

У Николая Рубцова была нелегкая жизнь, но без поэзии она, вероятно, была бы еще тяжелее. Сегодня, когда приобщаешься к его творчеству, кажется, что побывал в маленьком уголке мироздания, где горит доброе, теплое солнце – Поэзия.

Дмитрий Гендин, студент 3-го курса философского факультета МГУ:

– В Николае Рубцове сразу чувствуется «деревенщик». Поначалу кажется, будто это камерное, скучное направление в литературе. Я и Рубцова посчитал малоинтересным, когда мы проходили его в школе. Нам, урбанизированной молодежи, хотелось чего-то более интеллектуального и эпатажного.

Однако, став старше, понял: стихи Рубцова – глубинное русское слово. Сейчас меня очень привлекает его богатая образами, «чуткая» лирика. Видимо, чтобы воспринимать Рубцова, нужно созреть. И тогда не сможешь не восхититься тем, как он передает любовь к женщине, к жизни, красоту и необъятность Родины:

«Чудный месяц плывет над рекою», –
Где-то голос поет молодой.
И над родиной, полной покоя,
Опускается сон золотой!..

А вот строчки из стихотворения «Ночное ощущение».

Когда стою во мгле,
Душе покоя нет, –
И омуты страшней,
И резче дух болотный,
Миры глядят с небес,
Свой излучая свет,
Свой открывая лик,
Прекрасный, но холодный.

Действительно, человек неотделим от природы, от космоса. Почувствовав свою связь с природой, ты спасаешься от экзистенциального одиночества.

Меня стихи поэта подкупают своей романтичностью, а порой и таинственностью. Особенно нравятся описания ночных путешествий на коне. Как всякому жителю мегаполиса, существующему среди рациональных материй, мне не хватает в жизни тайны.

Судьба Николая Рубцова удивительна не меньше, чем его стихи. Он пережил мытарства, сравнимые с горьковскими. А поэзии этот хулиган учился по книгам другого хулигана – Сергея Есенина. Впечатляет не долгая, но яркая жизнь поэта; и трагическая смерть...

Мария Самойлова, выпускница МГУКа, библиотекарь:

– Николай Рубцов писал: «В жизни и поэзии я не переношу спокойно любую фальшь, если ее почувствую. Каждого искреннего поэта понимаю в любом виде, даже в самом сумбурном».

Эта фраза, на мой взгляд, отражает стремление Рубцова к открытости, подлинности самовыражения, что меня очень в нем привлекает. Привлекает также его острая наблюдательность и писательская «хватка». Самые любимые вещи: «О чем шумят друзья мои поэты», «Первое слово» и «Стихи».

Светлана Демидова, студентка Университета печати:

– О Николае Рубцове я услышала во время литературного концерта в театральной студии нашего института. Одна девушка читала поэтическую композицию о нем. Стихи сразу запомнились. Кроме того, впечатлили факты его биографии – о поступлении в Литинститут, куда молодого человека зачислили несмотря на то, что он опоздал на творческий конкурс, о первой публикации в журнале «Знамя». Меня еще удивило тогда, как это – гениальный поэт, а я не знаю.

Из поэтических работ Рубцова сильнее всего полюбилось стихотворение, посвященное Сергею Есенину:

Версты все потрясенной земли,
Все земные святыни и узы
Словно б нервной системой вошли
В своенравность есенинской музы!
Это муза не прошлого дня.
С ней люблю, негодую и плачу.
Много значит она для меня,
Если сам я хоть что-нибудь значу.
 

Нельзя также не отметить прекрасные, знакомые всем с детства песни, написанные на стихи поэта: «В горнице моей светло», «Трава у дома», «Букет» («Я буду долго гнать велосипед»). Эти тексты столь мелодичны, что стали почти народными; и трудно представить, будто когда-то они были только стихами.

Композитор Александр Морозов, который написал больше тридцати песен на стихи Рубцова, не зря восхищался: «Сколько в них обнаружилось музыки, веры, надежды и света!»

Стихи Николая Рубцова

ТИХАЯ МОЯ РОДИНА
В. Белову

Тихая моя родина!
Ивы, река, соловьи...
Мать моя здесь похоронена
В детские годы мои.

– Где тут погост? Вы не видели?
Сам я найти не могу.
Тихо ответили жители:
– Это на том берегу.

Тихо ответили жители,
Тихо проехал обоз.
Купол церковной обители
Яркой травою зарос.

Там, где я плавал за рыбами,
Сено гребут в сеновал:
Между речными изгибами
Вырыли люди канал.

Тина теперь и болотина
Там, где купаться любил...
Тихая моя родина,
Я ничего не забыл.

Новый забор перед школою,
Тот же зеленый простор.
Словно ворона веселая,
Сяду опять на забор!

Школа моя деревянная!..
Время придет уезжать –
Речка за мною туманная
Будет бежать и бежать.

С каждой избою и тучею,
С громом, готовым упасть,
Чувствую самую жгучую,
Самую смертную связь.

СТИХИ
Стихи из дома гонят нас,
Как будто вьюга воет, воет
На отопленье паровое,
На электричество и газ!

Скажите, знаете ли вы
О вьюгах что-нибудь такое:
Кто может их заставить выть?
Кто может их остановить,
Когда захочется покоя?

А утром солнышко взойдет, –
Кто может средство отыскать,
Чтоб задержать его восход?
Остановить его закат?

Вот так поэзия, она
Звенит – ее не остановишь!
А замолчит – напрасно стонешь!
Она незрима и вольна.

Прославит нас или унизит,
Но все равно возьмет свое!
И не она от нас зависит,
А мы зависим от нее...

УТРО
Когда заря, светясь по сосняку,
Горит, горит, и лес уже не дремлет,
И тени сосен падают в реку,
И свет бежит на улицы деревни,
Когда, смеясь, на дворике глухом
Встречают солнце взрослые и дети, –
Воспрянув духом, выбегу на холм
И все увижу в самом лучшем свете.
Деревья, избы, лошадь на мосту,
Цветущий луг – везде о них тоскую.
И, разлюбив вот эту красоту,
Я не создам, наверное, другую...

ГУЛЯЕВСКАЯ ГОРКА
Остановись, дороженька моя!
Все по душе мне – сельская каморка,
Осенний бор, Гуляевская горка,
Где веселились русские князья.

Простых преданий добрые уста
Еще о том гласят, что каждодневно
Гуляла здесь прекрасная царевна, –
Она любила здешние места.

Да! Но и я вполне счастливый тип,
Когда о ней мечтаю втихомолку
Или смотрю бессмысленно на елку
И вдруг в тени увижу белый гриб!

И ничего не надо мне, пока
Я просыпаюсь весело на зорьке
И все брожу по старой русской горке,
О прежних днях задумавшись слегка...

СОСЕН ШУМ
В который раз меня приветил
Уютный древний Липин Бор,
Где только ветер, снежный ветер
Заводит с хвоей вечный спор.

Какое русское селенье!
Я долго слышал сосен шум,
И вот явилось просветленье
Моих простых вечерних дум.

Сижу в гостинице районной,
Курю, читаю, печь топлю.
Наверно, будет ночь бессонной,
Я так порой не спать люблю!

Да как же спать, когда из мрака
Мне будто слышен глас веков,
И свет соседнего барака
Еще горит во мгле снегов.

Пусть завтра будет путь морозен,
Пусть буду, может быть, угрюм.
Я не просплю сказанье сосен.
Старинных сосен долгий шум...

* * *
В минуты музыки печальной
Я представляю желтый плес,
И голос женщины прощальный,
И шум порывистых берез,

И первый снег под небом серым
Среди погаснувших полей,
И путь без солнца, путь без веры
Гонимых снегом журавлей...

Давно душа блуждать устала
В былой любви, в былом хмелю,
Давно понять пора настала,
Что слишком призраки люблю.

Но все равно в жилищах зыбких –
Попробуй их останови! –
Перекликаясь, плачут скрипки
О желтом плесе, о любви.

И все равно под небом низким
Я вижу явственно, до слез,
И желтый плес, и голос близкий,
И шум порывистых берез.

Как будто вечен час прощальный,
Как будто время ни при чем...
В минуты музыки печальной
Не говорите ни о чем.

Подготовила Светлана РАХМАНОВА

К началу ^