Номер 07, 2003

ЗУБНАЯ БОЛЬ... ПРОФЕССОРА АГАПОВА

Есть ли на свете люди, ни разу не обращавшиеся к стоматологу? Вряд ли. В зубоврачебное кресло обязательно садились все. Пациент стоматолога подсознательно не любит, потому что боится. Стоматологи это знают и, наверное, поэтому по отношению к дрожащему от ужаса пациенту терпеливы и ласковы - особое отличие настоящего профессионала.

Стоматологи не одобряют, когда их называют зубными врачами. Потому, что не зубами едиными живет профессия стоматолога. Виталий Сергеевич Агапов - пример из примеров. Стоматолог-хирург, профессор, завкафедрой, директор хирургической клиники Московского стоматологического института...

Главное отличие медицинской профессии от иных заключается в том, что руководителями здесь становятся действительно лучшие. Без дураков. То, что умеет делать Агапов, было доступно в распавшемся Союзе еще примерно десяти специалистам. Сейчас их, конечно же, осталось меньше. В Москве, например, только двое - Агапов и профессор Неробеев из ЦНИИ стоматологии.

Например, никто лучше них двоих не знает, как лечить гемангиому. Это название сосудистой опухоли. Не рак, но от нее умирают. Иногда ее можно удалить, а иногда нельзя. Она становится источником кровотечения, остановить которое чрезвычайно трудно. Изучением гемангиомы Агапов занимается много лет, ей посвящены и кандидатская, и докторская диссертации. Он знает, как спасать истекающего кровью человека, и в своей жизни сделал тысячи таких операций.

Что еще умеет хирург-стоматолог?

Такой вопрос я задал Агапову и услышал в ответ длинное перечисление.

Онкология: рак языка, губы, челюсти, полости рта. Лечение базилиомы - сложной формы рака кожи. Исправление врожденных и травматических дефектов лица - собственно, пластическая и косметическая хирургия. Да вообще все операции в "треугольнике смерти". Эта зона на лице называется по-другому - носогубный треугольник. Любые воспаления здесь чреваты весьма неприятными осложнениями, потому что проходящая через этот участок вена ангулярис впадает непосредственно в большую вену мозга и даже неправильное вскрытие обычного фурункула в "треугольнике смерти" может привести к гибели.

"А знаете, как делается операция по удалению родимого пятна, которое, случается, занимает половину лица?" - спросил Агапов.

Сначала родимое пятно иссекают. Потом на иссеченное место накладывают обычную салфетку, из которой делают точную выкройку. Затем выкройку кладут на живот больного и прямо по ней вырезают лоскут кожи необходимой формы и размера, который, в свою очередь, накладывают на лицо и пришивают. Более трехсот швов, через каждые 1 - 2 миллиметра. Шьют долго, несколько часов. Нужно, чтобы все получилось очень аккуратно...

При всем этом не стоит считать хирургов-стоматологов слишком узкими специалистами. Прежде всего они - хирурги. Агапову и его коллегам приходится делать пластические операции и на иных территориях тела. Например, удаление излишних жировых отложений, увеличение бюста. Однажды Агапову довелось выполнить операцию противоположного назначения, что случается крайне редко. Он уменьшил бюст пациентки с 9-го до 3-го размера.

Тяжелое осложнение, с которым сталкиваются стоматологи, - внезапный отек гортани после травмы, отравления, аллергии, - сдавливает трахею, перекрывая воздуху доступ в легкие. Удушье, смерть...

Дело было 7 ноября. Больных в этот день привозят немного, уже собрались было кафедрой отметить праздник. Агапов вышел из своего кабинета и пошел по коридору в сторону накрытого стола. Вдруг из лифта вывозят каталку с больным - "скорая" привезла, - а он уже синий от удушья. Даже до операционной не довезти. Тогда врач ему сделал операцию прямо в коридоре, возле лифта. Этот большой, с виду медлительный и слегка неуклюжий человек способен не только мгновенно принимать правильные решения, но и также стремительно их выполнять. Тоже, кстати, один из признаков, без которого не бывает настоящего хирурга. Рассказывают, Агапов просто пулей слетал за скальпелем и рассек трахею. Больной задышал, а стоматолог спокойно пошел праздновать.

Челюсти и собаки

Особые истории - операции на челюстях. Когда был Советский Союз, чтобы попасть в стоматологическую клинику Агапова стояли по полтора года в очереди. Не только по причине большого количества желающих, но и из-за отсутствия пересадочного материала. Теперь новые челюсти делают из титана и почему-то только за рубежом, несмотря на огромное количество простаивающих без заказов НИИ и КБ. Хотя, если менять нужно не всю челюсть, а лишь ее часть, хирурги используют собственное ребро пациента или даже его часть, расщепляя вдоль.

Новые времена отозвались клинике Агапова качественными изменениями в составе пациентов. Количество огнестрельных, ножевых травм лица возросло весьма существенно. Словно война в стране. Однажды звонят коллеги из Тулы. "Возьмете больного? Случай сложный, по вашей части. Только ему нужна отдельная палата".

Скоро больной приехал на джипе, с охраной. Действительно, очень сложный перелом челюсти, полученный на разборке. А другая сложность в том, что больной был закоренелым наркоманом, это необходимо было учитывать при операции, которая шла под наркозом.

Челюсть ему пришлось практически восстанавливать, собирать по кусочкам. И не за один раз. Но все получилось. Все это время он себя вел тихо. А когда выписывался, пожал Агапову руку и пообещал: "Если кто вас, Виталь Сергеич, станет обижать или еще чего - только позвоните. Приеду, с любым разберусь!"

Агапов растерялся и сказал только: "Спасибо".

А еще в последнее время стало очень много поступать в клинику больных, укушенных своими собственными собаками - никогда такого не было раньше. И что самое неприятное - укушенных в лицо. Причем женщины среди них составляют большинство. А остальные - пьяные. Потому что и те, и другие лезут целоваться. Это тоже очень сложные операции. Мало того, что приходится восстанавливать откушенные части. Малейшее повреждение любой из веточек заведующего мимикой лицевого нерва (его называют "гусиная лапка") может вызвать на лице пожизненную гримасу. Суперсложные, супертонкие операции, доступные лишь суперпрофессиналам.

Лицевредители

Среди тех, кто поступает в клинику с различными воспалениями на лице, есть странная категория больных, которых называют "агграванты" (aggravation - ухудшение). Эти несчастные люди сами являются причиной своих несчастий. Причем в буквальном смысле.

Вот один из множества примеров. Девушка, студентка вуза, поступила в клинику со странными воспалениями на лице. Начали лечить - безуспешно. В одном месте воспаление проходит, в другом появляется. Врачи заподозрили неладное, начали внимательно следить за больной. Однажды вызвали в процедурную, а в это время осмотрели тумбочку. Так и есть! В тумбочке у нее шприц и какая-то дрянь в пузырьке, которую она вкалывала себе под кожу.

Зачем они это делают? Возможно, чтобы вызвать к себе сочувствие окружающих, восполнить кажущийся или действительный недостаток тепла - так считают врачи. Правда, однажды была пациентка - 23-летняя женщина, уроженка Северного Кавказа, которая вкалывала себе простой иголкой гуталин. Тут дело было не в нехватке сочувствия. По каким-то причинам она боялась выйти за пределы больницы. После излечения ее выписали, предупредив: с такой "болезнью" больше не возьмем. Тогда она, чтобы попасть в глазную больницу, сделала себе укол в веко. В больницу-то она попала, да потеряла глаз...

Иногда разоблачить агграванта бывает чрезвычайно сложно. Одна пятнадцатилетняя девочка, например, вкалывала себе под кожу налет с собственных зубов тоненькой иголкой от шприца, которую тщательно прятала в подушке.

Кафедра

Кафедра, которой заведует Виталий Сергеевич Агапов, имеет очень длинное название - госпитально-хирургической стоматологии и челюстно-лицевой хирургии. Здесь учатся юноши и девушки, из которых Агапов пытается сделать (и делает) хороших хирургов-стоматологов. Как учитель и завкафедрой, он суров. Например, безжалостно выгоняет с экзамена студентов, которые пришли небритыми или в грязной рубашке. Не терпит неуважения к должности и к научному званию, ибо и то, и другое медику достается тяжким трудом в меру его заслуг. Как врач он воспитывался в атмосфере благоговения перед учителями, когда студенты, интерны, аспиранты почтительно встают при появлении профессора, и другого не приемлет. Это не армейская муштра. Скорее воспитание дисциплины духа профессии.

На кафедре рассказывают случай, когда один его диссертант радостно делился с коллегами: "Отдал Агапову главу диссертации, теперь хоть недельку отдохну, пока он ее будет читать". Агапов прочел тем же вечером и утром вызвал диссертанта на обсуждение. Кафедра тихонько смеялась, глядя на его погрустневшее лицо.

В приказном порядке Агапов заставил преподавательский состав кафедры изучить компьютер и английский язык. Некоторые роптали, зато теперь не стесняются ездить на международные семинары и конгрессы стоматологов. Агапов старается, чтобы врачи кафедры и клиники их не пропускали. По мере возможностей, конечно, поскольку материальных средств у российской медицины крайне немного. Спасибо, спонсоры изредка помогают науке...

Однажды, когда оформляли поездку на семинар в английском посольстве, какой-то тамошний клерк спросил Агапова с подозрением: "А вы насовсем в Англии остаться не собираетесь?"

Агапов нахмурился, сказал: "Не понял!" Клерк хотел было позвать переводчика, тогда профессор Агапов, которого не раз и не два приглашали остаться поработать в ведущих клиниках Европы, посмотрел на клерка с высоты своего роста и произнес на чистом английском: "У меня здесь дом, семья, клиника, кафедра, ученики, пациенты. На кой черт мне твоя Англия!"

Вот вам и стоматолог, страшнее которого, вы говорите, разве что только зубная боль...

Борис РУДЕНКО

К началу ^