Студенческий меридиан
Журнал для честолюбцев
Издается с мая 1924 года

Студенческий меридиан

Найти
Рубрики журнала
40 фактов alma mater vip-лекция абитура адреналин азбука для двоих актуально актуальный разговор акулы бизнеса акция анекдоты афиша беседа с ректором беседы о поэзии благотворительность боди-арт братья по разуму версия вечно молодая античность взгляд в будущее вопрос на засыпку вузы online галерея главная тема год молодежи год семьи гражданская смена гранты дата дебют девушка с обложки день влюбленных диалог поколений для контроля толпы добрые вести естественный отбор живая классика загадка остается загадкой закон о молодежи звезда звезды здоровье идеал инженер года инициатива интернет-бум инфо инфонаука история рока каникулы коллеги компакт-обзор конкурс конспекты контакты креатив криминальные истории ликбез литературная кухня личность личность в истории личный опыт любовь и муза любопытно мастер-класс место встречи многоликая россия мой учитель молодая семья молодая, да ранняя молодежный проект молодой, да ранний молодые, да ранние монолог музей на заметку на заметку абитуриенту на злобу дня нарочно не придумаешь научные сферы наш сериал: за кулисами разведки наша музыка наши публикации наши учителя новости онлайн новости рока новые альбомы новый год НТТМ-2012 обложка общество равных возможностей отстояли москву официально память педотряд перекличка фестивалей письма о главном поп-корнер портрет посвящение в студенты посмотри постер поступок поход в театр поэзия праздник практика практикум пресс-тур приключения проблема прогулки по москве проза профи психологический практикум публицистика путешествие рассказ рассказики резонанс репортаж рсм-фестиваль с наступающим! салон самоуправление сенсация след в жизни со всего света событие советы первокурснику содержание номера социум социум спешите учиться спорт стань лидером страна читателей страницы жизни стройотряд студотряд судьба театр художника техно традиции тропинка тропинка в прошлое тусовка увлечение уроки выживания фестос фильмоскоп фитнес фотокласс фоторепортаж хранители чарт-топпер что новенького? шаг в будущее экскурс экспедиция эксперимент экспо-наука 2003 экстрим электронная москва электронный мир юбилей юридическая консультация юридический практикум язык нашего единства
От редакции

Выпуском  журнала занимался коллектив журналистов, литераторов, художников, фотографов. Мы готовим рассказ о  коллегах и  об их ярких, заметных публикациях.

А сейчас назову тех, кто оформлял СтМ с 1990-х до 2013-го.

Главный художник Александр Архутик,
мастер компьютерного дизайна Алексей Колганов
и фотограф Игорь Яковлев.

Большая часть обложек и фоторепортажей – творческая работа Игоря Яковлева.

Надеюсь, что нам удастся представить Вам  увлекательную историю создания и деятельности  СтМ.

Юрий Ростовцев, гл. редактор
«Студенческого меридиана», журнала,
которому я с удовольствием служил
с 1977 по 2013 годы.

Наши партнеры










Номер 03, 2011

Алена Баева: Счастлива, что имею возможность Играть!

Она начала обучаться игре на скрипе с пяти лет. В 12 лет на Международном юношеском конкурсе скрипачей в Клостер-Шонталь (Германия) получила I премию и специальный приз за лучшее исполнение виртуозного произведения. В 2001-м на одном из самых престижных скрипичных соревнований мира – XII-м Международном конкурсе имени Генрика Венявского в Познани – юная скрипачка стала обладательницей I премии, золотой медали и 9 специальных призов, включая специальный приз за лучшее исполнение произведения современного композитора.
С 2001 года – солистка Московской Филармонии.
В ноябре 2004 года Алена получила Гран-при II-го Московского Международного конкурсе скрипачей имени Паганини. Эта награда дала ей право в течение года играть на скрипке Страдивари 1723 года – «Страдивари Венявского» – из Государственной коллекции уникальных музыкальных инструментов.
В мае 2005-го Алене было присуждено звание лауреата конкурса Королевы Елизаветы в Брюсселе. В августе того же года фирмой «Пентатон» выпущен ее первый студийный компакт-диск – записи Первых концертов Бруха и Шостаковича с Российским национальным оркестром, дирижер Пааво Берглунд.
Прошлой весной Алена Баева завоевала Золотую медаль на престижном международном конкурсе скрипачей в Японии – «3th Sendai International music competition».

Стройная изящная девушка с сияющими миндалевидными глазами и с непокорной копной темных курчавых волос. Ее восточная красота удивительно сочетается с теплым русским именем – Алена. Она похожа на студентку, улыбчивую и слегка застенчивую, но уверенные нотки в голосе выдают сильный характер. Она выбрала мужскую профессию – сольного исполнителя-скрипача и объездила с концертами уже полмира, несмотря на юный возраст. А еще она – молодая мама двух очаровательных малышей – Миши и Лики. Чтобы не делить детей со скрипкой, она их берет с собой на гастроли! У нас в гостях – лауреат международных конкурсов, солистка московской филармонии Алена БАЕВА.

Совершенно не представляю, что было бы, если бы я не участвовала в конкурсах. Они были единственной возможностью выйти за пределы школы, города. Показать себя, послушать, посмотреть, как играют другие. Если бы не поехала на конкурс в Новосибирск, меня бы не позвал к себе в класс профессор Московской консерватории Эдуард Грач.

– Алена, вы работали в жюри телевизионного конкурса юных музыкантов «Щелкунчик-2010». Ваше мнение: насколько важны конкурсы для профессионального роста музыканта?

– Это специфические события. Они существуют, наверное, как спорт и как искусство, по сути пытаются сочетать несочетаемое. Для музыканта участие в конкурсе – не самый лучший вид занятий. Когда он творит, играет, необходима атмосфера свободы, творчества. На конкурсах она чаще всего отсутствует. Наоборот – в воздухе витает напряжение. Жюри смотрит тебе под пальцы. И все это не очень приятно.

Детские конкурсы – нечто другое. Мальчишки и девчонки по-другому относятся к соревнованиям. Я в детстве тоже азартно в них участвовала. Хотелось больше заниматься, соответственно учила новую программу быстрее, играла лучше, и все это шло, я думаю, на пользу.

– Чему вас научили конкурсы?

– Совершенно не представляю, что было бы, если бы я в них не участвовала. Это произошло абсолютно естественно. Я начала учиться на скрипке в Алма-Ате, и конкурсы были единственной возможностью выйти за пределы школы, города. Показать себя, послушать, посмотреть, как играют другие.

– В 10 лет вы стали ученицей Центральной музыкальной школы при Московской консерватории. Конкурсы этому способствовали?

Алена Баева– Если бы не поехала на конкурс в Новосибирск, когда мне было 9 лет, меня бы не позвал к себе в класс профессор Московской консерватории Эдуард Грач. До этого он приезжал в Алма-Ату до конкурса, и я играла на его мастер-классе совсем маленькой. К Новосибирску немного подросла. Ему понравился мой прогресс в игре, и он пригласил меня в ЦМШ. Хотя в то время у него не было учеников в школе, он работал только со студентами консерватории.

Меня позвал к себе в класс и Захар Брон, очень известный скрипичный педагог (с 1997 года – профессор Высшей школы музыки в Кельне – Т.Т.). Он воспитал таких знаменитых скрипачей, как Вадим Репин, Максим Венгеров. Пришлось серьезно думать, прежде чем сделать выбор. Брон обещал, что вся наша семья будет бесплатно жить в Германии, и все будет замечательно, но папа решил, что надо ехать в Москву. И я за это ему очень благодарна.

Папа говорил мне в детстве, что даже шестая, последняя премия на конкурсе Чайковского – величайшее счастье. И это действительно так. Чем больше я участвовала в конкурсах, тем больше понимала, что победа – это, в основном, стечение обстоятельств. Практически невозможно распределить места правильно: кому-то нравится одно, кому-то – другое. И сейчас, завершив работу в жюри «Щелкунчика», я решила для себя, что больше не соглашусь на такое испытание. Мне понравились все дети, в том-то и дело. Они играли так хорошо, что с успехом третью-вторую-первую премии можно было сделать первой-второй-третьей. И ничего бы принципиально не изменилось.

– Расскажите, пожалуйста, о вашем учителе Эдуарде Граче?

– Очень большие традиции заложены в нем профессором Абрамом Ильичем Ямпольским – основателем советской скрипичной школы. Эдуард Давидович обладает колоссальным опытом. Он сам большой артист, у него огромный репертуар. Он много и активно гастролировал буквально до недавнего времени. Ему в декабре 2010 года исполнилось 80 лет! А на самом деле он и выглядит, и ведет такой же образ жизни, как и 20 лет назад. Совершенно неутомимый человек. У него много учеников. Очень долго я была самой маленькой в его классе и общалась в основном со студентами. Это тоже пошло на пользу, потому что я всегда видела прямые примеры, и было к чему стремиться.

Своего преподавателя я воспринимала как второго папу. Он уделял мне очень много времени. Мы могли заниматься по два, по три часа, совершенно без перерыва, не зная ни времени, ни каких-то жестких рамок, что свойственно русской школе обучения. На Западе такое в принципе не встречается. Там другой подход: педагог – это педагог, и никакого вмешательства в личную жизнь с его стороны не может быть. Когда наши уезжают преподавать за рубеж, они периодически сталкиваются с жалобами. Почему преподаватель слишком крепко взял ученика за руку? Ребенку больно. Как он мог повысить голос на ребенка? Там у родителей другой менталитет.

Когда мне было лет 15–16, Эдуард Давидович активно направлял меня в моей личной жизни, давал советы родителям, как со мной себя вести, например. Я взрослела и вот даже могла позволить себе сказать: «Эдуард Давидович, это несправедливо!». Он, конечно, обижался. Потом просила прощения. У нас были отцовско-дочерние отношения. Теперь мы просто замечательно дружим. Я рада, когда вижу, слышу его, когда разговариваю с ним по телефону. Училась у него я долго – с 10 лет до окончания консерватории, до 22 лет.

– На занятиях он был строг?

Алена Баева– Требователен. У него на уроках ученики порой даже плачут. И я плакала, когда что-то не получалось, а от меня добивались результата. Часто ученики копируют манеру игры Эдуарда Давидовича. Поэтому, в том числе, есть такое понятие, как «грачевская школа».

– В чем это проявляется?

– Это насыщенный эмоциональный звук, эмоциональное отношение к тому, что ты делаешь. Безусловно, учеников Грача отличает высокий технический уровень. То, что я приобрела после 17–19 лет, – это, может быть, какая-то тонкость фразировок, более глубокое отношение к стилю композитора.

– В шесть лет вы уже выступали с оркестром. Помните свои ощущения при выходе на сцену?

– Очень мало помню из детства. Остались какие-то яркие картинки, но воспоминания обрывочные. У меня сохранилась запись того концерта в Алма-Ате. С оркестром без дирижера, так как это был камерный оркестр, мы играли концерт Баха. У меня были бантики на голове.

– Интересно, с какого возраста вы начали заниматься музыкой?

– В пять-пять с половиной лет. Я хорошо пела, и мама отдала меня на скрипку в музыкальную школу имени Прокофьева. Там у меня была прекрасный педагог – Ольга Николаевна Данилова. Потом меня перевели в частный колледж при консерватории для талантливых детей, там я могла бесплатно учиться. Эту школу создала при поддержке правительства и спонсоров Жания Аубакирова, известная казахская пианистка. С теплотой вспоминаю учителей колледжа. В 10 лет меня привезли в Москву, довольно нервную в сравнении с Алма-Атой, где люди очень добрые и простые.

– Алена, ваши родители – музыканты. Может быть, «музыкантские гены» вам передались по наследству?

– Я с детства знала, что такое музыка. Мне кажется, нет такого понятия – «музыкальные» гены. Важно окружение ребенка в первые годы его жизни. Чем он младше, тем быстрее учится. Я говорю как опытная мама. У меня недавно родилась дочка Лика. Сыну Мише – два с половиной года. Когда ребенок видит, что все в доме занимаются музыкой, тут не нужны никакие гены. Ребенок сам по себе начинает что-то играть. Естественно, он копирует – и артистизм родителей, и их манеру поведения. Часто дети музыкантов становятся музыкантами, как дети врачей – врачами. Для меня музыка – не просто работа, а образ жизни, который естественно затрагивает семейную обстановку.

– При воспитании детей на что нужно обращать внимание в первую очередь?

– Я бы хотела, чтобы они рано умели выносить суждение о чем-либо самостоятельно. Мне кажется, это признак и основа мыслящего человека. Мне бы хотелось, чтобы они не потеряли свою доброту и теплоту при нынешней суете и техническом прогрессе.

– Алена, вы ездили во Францию на стажировку по приглашению Мстислава Ростроповича. Каким вы запомнили маэстро?

Алена Баева– Мы много разговаривали и занимались несколько раз. Это незабываемо. Такой человек – уникум. Знаете, в радиусе 10 метров от Ростроповича витали флюиды, которые приковывали к нему внимание всех. Он, конечно, блестящий, потрясающий. Он – бриллиант! Удивительно эрудированный, умный и талантливый человек, который во многом изменил XX век. Мстислав Леопольдович без конца рассказывал какие-то истории, анекдоты, очень смешные и остроумные. И когда мы с ним занимались, все, что он говорил (а у него были очень точные ассоциации), совершенно меняло представление о желаемой фразе или произведении, помогало почувствовать, как надо играть.

– А у какого профессора вы занимались?

– У Бориса Горлицкого. Он давно преподает в Париже, и у него абсолютно европейская манера преподавания. Мне он показался наиболее интересным из французских профессоров.

– Не могу не задать вопрос о скрипках. Вы играете на уникальных старинных инструментах. С каждым, наверное, связана своя история появления в вашей жизни. Ведь у вас была и есть скрипка самого Антонио Страдивари...

– На самом деле скрипок Страдивари довольно много, и они очень отличаются друг от друга. Есть прекрасные инструменты, которые звучат невероятно приятно для слуха (даже физически ощущаешь теплоту и вибрацию исходящих волн). Если с чем-то сравнивать, это как золотой фонд. А есть средние скрипки, о которых никогда не скажешь, что это Страдивари.

У меня не самый лучший инструмент, но он мне очень нравится. Очень удобный.

– У вас была скрипка «Экс-Паганини»...

– Я сыграла на ней несколько концертов и записала диск. Скрипка принадлежит нашему известному меценату Максиму Викторову. Он известный юрист, учился в музыкальной школе и навсегда влюбился в скрипку: основал конкурс скрипачей имени Паганини в Москве, покупает дорогие инструменты на аукционах, в том числе приобрел скрипку, на которой играл Паганини, потому она так и называется. Скрипка сделана итальянским мастером Карло Бергонци. Потрясающий инструмент: когда его берешь, в руках такая мощь появляется! Ты действительно можешь больше выразить, чем на обычном инструменте. Такой подъем, мотивация – их значение трудно переоценить.

– Что для вас самое главное в профессии?

– Если честно, я не люблю называть это профессией. Это внутри меня, срослось с моей личностью настолько, что я не представляю себя без музыки: просто люблю. Мне очень важно иметь возможность выразить то, что я чувствую, мне это доставляет колоссальное удовольствие.

– Когда вы играете, создается ощущение удивительной свободы. Сколько часов для этого надо заниматься музыкой?

– Два часа, и это не главное. В детстве, конечно, надо много заниматься, чтобы почувствовать техническую свободу. Самое важное, наверное, когда человеку есть что сказать, как и в любом деле. Главное, чтобы люди после концерта уходили окрыленными, чтобы они улыбались, что-то напевали, чтобы людям было хорошо. И тогда коммуникация между артистом и публикой достигает своей цели.

– У вас есть любимый концертный зал в Москве и других городах?

– Большой зал консерватории – самый лучший зал!. Он и по акустике великолепен, и там просто приятно находиться: замечательная аура, которая сложилась исторически. Там выступали все великие музыканты XX века.

– А что для вас успех, карьера?

– Карьера – это, наверное, определенная степень свободы, когда ты имеешь возможность играть, где хочешь, с кем хочешь, когда хочешь, когда ты не вынужден это делать, а наоборот – выбираешь. Успех – когда не останавливаешься в развитии, совершенствуешься.

– Кто для вас самый сложный композитор?

– Бетховен, например. У него очень простые мелодии: гаммы, арпеджио. Технически ничего особенного нет. Но их можно настолько гениально сыграть, настолько по-разному, столько много нюансов выявить, потому что нет предела. Хочется соответствовать, а это довольно трудно. Когда сыграл Бетховена, звучишь сразу лучше.

– Ваш фирменный рецепт хорошего настроения?

– Я всем очень долго советовала сделать какао: горячий шоколад самим сварить, сразу настроение поднимается.

– Кто из современных музыкантов оказал на вас сильное влияние?

– У меня много любимых музыкантов, исполнителей. Я одно время заслушивалась, как Глен Гульд играет концерты Бетховена. Исаак Стерн – невероятная простота, Иегуди Менухин – потрясающий, солнышко настоящее. Все эти имена складываются в удивительную мозаику. Хочется прикасаться, слушать и получаешь удовольствие.

Недавно была на концерте Иды Гендель, легендарной скрипачки (сейчас ей 82 года, она еще играет). На каблуках стоит, одевается шикарно, парик. Невероятно энергичная. Я ее спросила: «Ида, вы столько раз играли концерт Чайковского, неужели не надоело?» Она строго посмотрела на меня: «Как ты можешь так говорить? Это же гениальная музыка! Я каждый раз счастлива, что имею возможность это играть». Я запомнила урок. И думаю теперь: какое счастье иметь право сказать, как Ида!

Середина XX века – это золотой период, когда каждый музыкант был индивидуальностью. Сейчас все стирается, все усредняется. Как и везде, как в спорте, например. Я как-то смотрела теннисный матч тридцатилетней давности. Совершенно по-другому играют в теннис: медленно, но я не могла отвести глаз. Сама игра завораживает. Следишь за мыслью игроков. А сейчас все в два раза быстрее. Скорость убыстряется, но не во всем. И все же надеюсь, что будет Ренессанс.

Беседу вела Татьяна ТОКУН

 


К началу ^

Свежий номер
Свежий номер
Предыдущий номер
Предыдущий номер
Выбрать из архива