Номер 06, 2006

Тест на вдохновение

Наталья Петровна Бехтерева – научный руководитель научно-практического центра «Мозг» Института мозга человека РАН, доктор медицинских наук, профессор, академик РАН и РАМН, лауреат Госпремии СССР, ученый с мировой известностью. Ее называют великой женщиной в науке. Именно она заложила основы фундаментальных исследований и создала оригинальную научную школу в области физиологии здорового и больного мозга человека.

При широком использовании в нейрофизиологии возможностей физики, математики, нейробиологии Бехтеревой разработан комплексный метод исследования принципов структурно-функциональной организации головного мозга человека, разработана методология исследования мозговых механизмов мышления, памяти, эмоций, исследованы и сформулированы принципы надежности деятельности мозга и открыт мозговой механизм оптимизации мыслительной деятельности – детектор ошибок.

В гостях у академика БЕХТЕРЕВОЙ – корреспондент "Ст.М."

– Наталья Петровна, кажется, все реже встречаются в прессе ваши интервью?

– Да только за последнюю неделю обо мне сняли четыре сюжета! По-моему, это много. Считаю, что нельзя слишком часто фигурировать в прессе. Во-первых, надоешь. Во-вторых, мы же не на гонках. У нас огромная работа.

– Поскольку – ваша работа – мозг, можете ли вы сказать, какая часть его изучена, а какая – нет?

– Весь мозг изучен, но еще очень многие его свойства нам предстоит исследовать. Что мы знаем о мозге, а чего не знаем? Знаем многое об организации движений. Знаем некоторые общие принципы организации мышления, эмоций. Не говоря уж о том, что достаточно хорошо изучена такая функция головного мозга, как руководство всей внутренней сферой организма. Но вот чего мы пока не знаем и даже не видим пути к тому, чтобы узнать, – можно ли будет когда-нибудь на основе объективных данных понять, о чем думает человек.

– А может ли мозг устать?

– В усталость мозга я не верю. Неблагоприятные дополнительные факторы могут влиять на самочувствие. Например, человек долгое время работал в душной комнате, и несчастный мозг плохо снабжался кислородом. Или же неудобно сидел, отчего кровоснабжение мозга было недостаточное. Человеку кажется, что он устал думать, но это не так: просто работать нужно в хороших условиях.

– На ваш взгляд, какие наиболее интересные открытия в области изучения человеческого мозга произошли в последнее время?

– В конце XX века был совершен огромный прорыв в изучении мозга человека. Причем это такой задел, что если бы ученые были ленивыми (а они не ленивы), можно было бы какое-то время просто развивать этот успех. Тут, собственно, два прорыва. Один – в том, что по клиническим показаниям и в связи с клинической необходимостью оказалось возможным получать очень подробные сведения о том, что творится в какой-то одной точке мозга. Это прямой контакт с мозгом. Второй – с помощью современных технологий можно получать сведения и о том, что делается во всем мозге.

– Имеются в виду магнитный сканер, томография?

– Да. Когда нам задали вопрос: «Как вы думаете, что будет в вашей науке в течение ближайших двадцати лет?», я написала, что будет создан прибор, способный регистрировать не только состояние одного из участков мозга. По-видимому, будет создан прибор, прообраз которого существовал давно в виде полиэлектронейрографа. Будут регистрироваться самые различные показатели: что происходит в мозге в состоянии покоя, что происходит при определенной деятельности и т.д. Мы надеемся на полиметодический прибор, полиметодические возможности, на новый математический принцип получения информации, получение сведений одновременно о том, что происходит во всех участках мозга. То есть нужно получить ответ: где, что отчего?

Для того чтобы осуществить третий прорыв, необходим прорыв в технике, в технологии. Для этого нужны деньги. Денег у нас вообще ни на что нет, и как мы выживаем – загадка. Лишь благодаря чете Горбачевых получили один из приборов новой технологии.

– Есть банальный взгляд на мозг как на компьютер, есть более интересное сравнение мозга с термитником. Высказываются мнения, что в мозге существуют группы нейронов, каждая из которых отвечает за определенную мыслительную операцию.

– Все гораздо сложнее. Много лет назад было решено исследовать, как мозг осуществляет мыслительную деятельность. Мы занимались лечением, и было очень важно, восстановив, к примеру, двигательную функцию, не повредить речь или психику. В конце концов, пришли к самому интересному: как мозг человека обеспечивает творчество? Для того чтобы создать ситуацию творчества – вербального или образного – мы, как и психологи, используем психологические тесты. Но, в отличие от них, смотрим, что происходит в мозге.

– Как вы это делаете?

– Например: человеку дается 20 слов, из которых нужно составить рассказ. Слова могут быть совершенно друг с другом не связаны, из разных семантических полей. В этом же тесте дается другая проба, в которой слова тоже не связаны, но из одного семантического поля: «стол, стул...» или «тетрадь, учитель, ученик...»

В чем разница? Труднее составить рассказ из слов, семантически друг с другом не связанных. Но в любом случае это творчество. Только в одном случае – сложное творчество, в другом – попроще. Ведь творчество – оно хитрое. Это создание чего-то нового, чего раньше не было.

–А как быть с вдохновением? Как быть с определенным состоянием духа?

– На самом деле есть более важный вопрос: как можно исследовать творчество вне связи с деятельностью? Мы придумали тест, в котором выполняется та же операция, что и в первых двух случаях, но это не творчество. Что касается вдохновения… Вдохновение часто основано на эмоциональном порыве.

Мы проводим большую исследовательскую работу, связанную с воздействием эмоций на творческий процесс. Да, озарение существует. Но мы заняты не тем, что оно существует – это доказывать не надо. Мы исследуем: а что озарение делает в мозге? И выстроилась такая удивительная канва...

– К чему прислушиваться, если разум говорит одно, а сердце – другое?

–Я бы сформулировала эту проблему иначе: рациональный и интуитивный подход. Все зависит от человека. Есть люди, которые интуитивно решают проблему. А потом другие, уже на основе объективных методов, доказывают те же положения, кирпичик за кирпичиком строят «здание», основываясь исключительно на разумных основаниях. Оба пути имеют право на существование. Единственное, что первый путь обречен на потоки критики в свой адрес, а второй практически безопасен. Я отношу себя к первому типу и, затевая что-нибудь в науке, заранее знаю, что будет получено. Как правило, впоследствии это подтверждается.

– Можно ли объяснить существование сверхъестественного?

–Поскольку это никаким из современных научных способов объяснению не подлежит, придется предположить, что будущее дано нам заранее, что оно уже существует. И мы можем, хотя бы во сне, войти в контакт то ли с высшим Разумом, то ли с Богом – с кем-то, кто владеет знанием о будущем.

– Как вы относитесь к таким методам воздействия на массовое сознание, как реклама, поп-индустрия, мода?

– Кухонный нож можно использовать для убийства. Но, как правило, его используют для приготовления пищи.

Беседовал Дмитрий БАРАНОВ

Санкт-Петербург

К началу ^