Номер 10, 2007

Дорогие друзья!

К нам на конкурс, который проводится с 1 марта по 30 ноября, продолжают поступать стихи молодых, пробующих себя в поэзии. Если и вы увлекаетесь стихотворчеством, участвуйте в нашем конкурсе, итоги которого жюри подведет в декабре. Редакция учредила пять премий по 3000 рублей. Об итогах конкурса мы расскажем на страницах журнала. Победители будут приглашены в редакцию.

ИРИНА СУРНИНА

Родилась на Алтае, в городе Рубцовске. Работает в оркестре. Учится в Литературном институте им. А.М. Горького. Рисует – вы видите ее графику.

* * *
Струнный ливень.
Где еще поструйно
Выльется мелодия до звука!
Он прошел, и снова стало сухо.
И шуршат листы,
И дремлют ноты –
Зерна из молчащего пространства.
И ни места нет, ни постоянства.
Но тебе не знать ли,
Как из пальцев
Тянутся невидимые нити?
Ты – игрок, и слушатель, и зритель.
Отыграл, отслушал – и довольно!
/Профи – это значит, что не больно/.
Не рифмуйте только альт с асфальтом,
Не пишите, что рыдает скрипка, –
Это так беспомощно и хлипко!
Не рыдает скрипка, не рыдает.

* * *

Я бы травою тебе
Отогнала бессонницу.
В воду нырнула –
И жемчуга скатного, светлого.
Будешь играть на песке,
Не спеши за околицу:
Ветрено очень
И много встречается смертного.
Я ведь сама пробегала
Тропою звериною.
С ветки на ветку могла
Мелкотою пернатою.
В прошлом –
Невестою солнца назвали, Яриною.
Белому камню молилась,
Святому Алатырю.
Я побывала крестом,
и землей, и осиною,
Потом холодным ладони
И листьями палыми.
Я для тебя оживаю
и делаюсь сильною.
Только бы жил! –
И слежу я глазами усталыми.

* * *

Кину хлеба за помин в окошко:
Дедушка, поклюй на холода.
Под снегами – ягода морошка,
Глухари и небо изо льда.
Солнце выйдет утром из ночного
И растопит слюдяную твердь.
Дед-глухарь взлетит на ветку снова –
Будет в белым-белое смотреть.
И увидит хлеб и помутится
Золотой, в прожилках неба глаз.
И ему припомнится-примстится...
Деда, деда! Помолись за нас.

* * *

Не жаль.
Себя и даже ближних.
Весну, пролившуюся в лето.
Иду спокойно. Стала лишней.
Но сколько линий, сколько цвета!
И мой заброшенный художник
Не устает писать впустую
Прогретый вечер, мягкий дождик
И ветку грубую, простую.
Картины замерли картинно –
Во мне скопилась галерея,
И я в пейзаже так невинна,
Люблю и ближнего жалею.

* * *

От тепла до тепла.
Бесприютность от слова до слова.
Через арку –
В колодец пустого двора.
И квадратное небо
Покажется в трещинах снова
От взметнувшего ветки
Упрямого нерва-ствола.
А пустые качели
Скрипят на открывшейся воле
Словно песня,
Которую кто-то не стал допевать.
На осенней скамейке
Ветра продувают, как в поле.
Не угреться.
Но так хорошо доживать.

ВОДЯНИЦЫ
Очнуться вновь собою и тогда
В ракушке слушать шум своей души

1
Берешь песок, рассыпчатый, сухой,
Чтоб зернью на свету переливался.
И в углубленье льешь поток глухой,
Который на глубинах настоялся.
А берегами – шепотный камыш
И сухоньких стрекоз на все угодье.
И рыб пугливых запускаешь в тишь,
Стоять на травянистом мелководье.
И плавать, вырастая до бревна,
И бить хвостом по выверенной глади.
Чтоб солнце, насмотревшись дотемна,
Упало в озеро на мокрые тетради.
2
Слово за словом.
Ты их выпускаешь, как рыбин
Из теплого рта,
Но они так прохладны и скользки
И все прибывают, плывут,
Одноликие тезки.
И рыбины эти
Пытаются мне докричаться
И тычутся ртом
В завитки оголенного уха.
А мне – так подводно,
Глубинно и сухо.
3
Но в дождь становится светло,
И я готова расплескаться,
И всей водою откликаться
И проливаться на стекло.

* * *
На осенней воле дожди бродили
И снова дождь.
Холодный частокол,
Разгородивший день посередине.
Я в серой наилучшей половине
Поставлена с постелью на прикол.
И для меня спасенье –
Только сон,
Да ветер,
Ошалевший от натуги,
И точечно стекающие звуки
Из древних допотопнейших времен.
Пускай несет бессмысленный поток,
Смывая и расплескивая связи.
И я плыву на стареньком матрасе
В себя да в этот тихий уголок.

* * *
Тихо, тихо в сонной кухне.
В банках высушенных лето.
Никого. И дверь не ухнет.
Лифт умолк в подвале где-то.
Шелестят секунды сухо.
Свет, поблекнув, в тень уходит.
Ничего не режет слуха.
Я сижу, а все проходит.

* * *
А на кустах обрывки тишины
И сорванные в клочья голоса.
Летят мои неведомые сны,
Идет за полосою полоса.
Отчаянно бегу через тупик
И обгоняю собственную тень
А жизни непочатый материк –
Не облететь его, но снова день.

* * *
– Бабушка, что ты шепчешь?
– Молитвы.
– Непонятно.
Она зевает, бормочет невнятно,
Охает, засыпая.
А я удары сердца ее считаю
И слышу,
Как она дышит.
Трогаю теплый, большой бок,
Зажатая между ним
И стадом оленей стенного ковра.
Далеко до утра.
И где-то есть Бог.
Наверное, строг.
Для чего смертное в комоде?
Новенькое
И какое-то грустное вроде?
А самый большой олень
Лучше всех.
Стоит уже сколько – не лень,
И глаза такие черные
Из-под век.
Скорее бы утро.
Боюсь почему-то.

ЭЛИНА БОРГАНОВА

Живет в Альметьевске. Студентка IV курса факультета международных отношений и политологии Казанского государственного университета.

Все исполнятся желанья

Лето. Солнце. Жаркий Крым.
Море плещется так звонко.
В легких сигаретный дым.
В сердце одиноко, горько.

Лунный свет, на Волгоград,
Не увидимся мы с Вами.
В душу мне холодный град
Бьет жестокими словами.

Дождик к речке. Петербург.
Грустно с Вами расставанье.
Не печальтесь Вы, мой друг –
Все исполнятся желанья.

Между словом

Я – всего лишь лучик
Тающего солнца,
И глядящий с неба
На слезу и смех...
Я всего лишь ветка,
Что глядит в оконце,
Ветка дикой вербы,
Помнящая всех...
Я – всего лишь россыпь
Разноцветных красок,
Любящая небо,
Помнящая всех...

* * *

ТАТЬЯНА КОПЫЛОВА

Живет в Брянске. Студентка IV курса БСТ.

Что такое счастье

Мгла накрыла покрывалом
Ельные вершины
Понеслась со всех сторон
Песня лягушиная.
Доказать пытаясь всем,
Что оно огромное,
Не сравнимое ни с чем
Счастье водоемное.
И, вздыхая по ночам
Под речным туманом,
Изумрудные царевны
Ждут своих Иванов.
И печалятся о том,
Что не каждый сможет
Свое счастье угадать
Под зеленой кожей.

* * *

На окошке кот

На окошке кот
Смотрит в никуда,
По стеклу течет
Струйками вода.

Безмятежен кот,
И в глазах покой,
Ты же держишь зонт
Мокрою рукой.
Мчишься в непогоду,
Чтоб преодолеть
Вечную проблему –
Как везде успеть.

Но нельзя кота
Упрекать в беспечности,
Он как мудрый Сфинкс
Думает о Вечности.

* * *

Анастасия Шилова

16 лет, г. Тюмень

Я замерзла одна в этом каменном городе
С обескровленным телом, с забитой душою,
Одинокое сердце в сжигающем холоде
Ищет только любви и, наверно, покоя.

Холод окон впивается в душу осколками,
С разрушающей силой вторгаясь в просторы
Душ разбитых, истыканных фразами колкими
Ни о чем не жалеющей, брошенной своры.

Своры диких людей без души и без силы,
Помогающей жить и бороться с собой,
В битве с жизнью своей, наступая в могилы,
Через трупы любимых сражаясь с судьбой…

Я замерзла одна в этом режущем холоде,
Кровоточат порезы
Укрытые снегом,
Одинока в пустом, замороженном городе
Под пустым… бесконечным… рыдающим небом…

* * *

Кровью омытое, чистое, нежное,
Всеми забытое и безмятежное,
Ложное, пошлое, очень ранимое,
Злобное, гадкое… вечно любимое.
Кровью омытое, мыслями пошлыми
Занято, ранено… нет, это ложное,
Всеми забытое… теплое, близкое…
Жаль, что далекое, жаль то, что нищее…
Нищее сердцем, с душою разбитою,
Брошено, кинуто, жизнью забитое,
Мною хранимое, очень ранимое,
Хрупкое… нежное… вечно любимое.

* * *

Александр Кутас

Днепропетровск, Украина

* * *
Иду по следу. Верю ли в удачу?
Зверь впереди. Другой идет за мной.
Я иногда пою. Бывает, плачу…
Я постигаю наш союз тройной,
Где каждый шаг меняем мы обличья.
И я иду. Охотник. И добыча.

* * *

Там, где кончаются пределы,
Растет высокая трава.
Там облака, густы и белы,
Сползают с гор, клубясь едва.

Там зыбок камень, и удача
Меняет облик свой, шутя.
Там счастье, как ребенок, плачет.
И я – пою, и я – дитя.

* * *
Остановись… Послушай…
Внизу шумит прибой.
Бока камней и души
Обтесаны волной.

На этом побережье
Так краток твой визит!
Никто и не заметит…
Благословлен. Забыт.

* * *
Зима неизбежна, как солнцу расплата
За буйство цветов из весеннего сада.
Чей след на снегу в неизвестность ведет?
Не знаю… Не знает и тот, кто идет.

* * *
Всплеск на воде: непрочен. Зыбок.
Разросшись тысячью ошибок
Он искажает образ. Но
Волна вдруг обнажает дно.

* * *
Здравствуй, ангел! Ты мне снился.
Из окошка свет пролился,
Вихрь из образов и слов
Налетел и был таков.
Мы одни в пустой квартире.
Утро. Кажется, четыре.
Странный зверь из странных мест
Появился и исчез.
Плащ, истертый добела
За спиной, как два крыла.
Тьма сцепила руки с светом…
Впрочем, стоит ли об этом!
Почему вдвоем мы здесь?
Я ли умер? Ты ль воскрес?

* * *
Я играю в слова,
Рассыпаю песок.
Заплетаю пространство
Лабиринтами строк.
Здесь нет верных путей,
И неверных не много.
Сам себе господин.
И судья.

Все от Бога.

* * *
Сегодня – лучший день весны,
Он тих, как мир перед твореньем.
Под дерном собрались цветы
И ждут сигнала к выступленью.

Земля свободна от греха,
Дика, черна и величава.
И ждет последнего штриха
Картина вечная – «Начало».

И близок неизбежный миг,
Когда дыханью станет тесно,
И вдруг раздастся птичий крик…
Зима ушла. Земля воскресла.

К началу ^