Номер 05, 2009

Сигурд Вогравен: Монологи норвежского гранда

«Серое, унылое утро. Мутное стекло. Черный ворон, предвестник черных дней. Ворон на надгробии. Под крылом его – мрак, который вам не скрыть. Посланник страшных истин: ворон на надгробии». – Satyricon, «Black Crow On A Tombstone» «Ось всей веры. Дикий, непокоренный дух. Этот мир – сжуем, чтобы выплюнуть... Последние времена. Один лишь Трезубец устремлен ввысь. Не подчинен никому, вечен и прям. Он поможет нам выстоять!» – Satyricon, «The Sign Of The Trident»

Об альбоме «Age of Nero» норвежской группы Satyricon вы прочли в прошлом номере нашего журнала. Сегодня поговорим о корнях мировоззрения Сигурда Вогравена (в музыкальном мире известного как Сатир), обстоятельствах его жизни и творческого становления. Начало наша история берет 28 ноября 1975 года, когда в городе Бодо герой появился на свет. Ну, а дальше...

Руководство к действию

«Именно музыка побудила меня к жизни, во всяком случае, к первым активным действиям. В двухлетнем возрасте я научился заводить родительский граммофон, к трем годам прослушал все имевшиеся в доме пластинки и разложил из них предметный хит-парад, отделив любимые – от не очень. Потом кузены познакомили меня с Black Sabbath, Led Zeppelin и Slayer. Отец сводил на первый в моей жизни концерт – Iron Maiden, после чего жизнь окончательно обрела смысл. Я понял, чего хочу от нее и как к своей цели буду идти. В тринадцать лет решил стать рок-гитаристом, а когда понял, что преподаватель в heavy metal разбирается меньше меня, решил, что продолжу обучение самостоятельно».

В школу как на фронт

«В школе я увлекался, помимо музыки, футболом и боевыми искусствами, так что умел постоять за себя. Учителя рассматривали меня как своего рода препятствие, но это лишь развивало во мне силы сопротивления. Вообще школа во многом напоминала фронт военных действий. Очень легко стать мишенью, особенно если в чем-то на остальных не похож. Тебя растопчут, если не будешь верить в себя и твердо стоять на своем!.. Хотя, если и была разница между мной и сверстниками, состояла она в том, что когда я к кому-нибудь приходил в гости, мне ставили пластинку Принца, которую забыли припрятать взрослые. Я же, возвращаясь домой, садился слушать Slayer».

Излечение от «Экземы»

«Моя первая группа называлась Eczema: вскоре она переименовалась в Satyricon и влилась в норвежское метал-сообщество... Сегодня существует мнение, что блэк-метал начала 90-х годов был чем-то вроде гигантской масонской ложи. На самом деле он напоминал кружок энтузиастов, не могу сказать, чтобы уж очень грозный... Были, конечно, поджоги церквей и ритуальные хулиганства, но ничего серьезного не происходило. Пресса мелкие эксцессы раздула до предела, начала настоящую охоту на ведьм... Хотя, может быть, и не стоит идеализировать те времена: терпимости блэкстерам явно недоставало. Сейчас на норвежской сцене по крайней мере больше спокойствия. Люди наконец-то поняли: нужно пытаться принять то, что делает музыкант, а не подгонять его под готовые трафареты».

Black светлее, чем его малюют?

«Кстати, в определениях до сих пор существует путаница. Наш первый альбом «Dark Medieval Times» многие считают первым блэк-метал-альбомом в истории. При этом сами мы определяли свой стиль как medieval metal, поскольку в нашей музыке преобладала тема Средневековья. В том же ключе были выдержаны второй и третий альбомы, «The Shadowthrone» и «Nemesis Divina». Когда в музыку четвертого альбома мы ввели элементы industrial, блэкстеры в один голос объявили нас «отступниками». Но мы ведь никогда не приносили присягу блэк-металу и его идеалам!.. С другой стороны, на раннем этапе нам помогли лидеры и ветераны этого жанра. Без участников Emperor, Darkthrone и Keep of Kalessin мы бы не сдвинулись с места. Так что и в блэк-среде есть место вазимовыручке!»

Лопнувший культ

«...Да, мои отношения с блэк-сценой были непростыми. Впрочем, я давно заметил: общественность в любом случае мной недовольна. Для меня же главное – засыпать спокойно, с осознанием, что день прожит по совести. Хотя не все тут зависит от нас, рок-музыкантов. Средства массовой информации должны взять на себя долю ответственности за то, что происходит сегодня с музыкальным бизнесом. Пресса призвана быть сторожем общества: честно информировать о происходящем, а не кормить народ химерами собственного производства. Сейчас главенствующую роль взяли на себя таблоиды, слухами и сплетнями заменяющие информацию. Именно пресса начала нагнетать мнение о том, что норвежский метал есть некий маргинальный культ. Надутый пузырь лопнул, и я этому очень рад».

О друзьях, старых и новых

«Один из наших лучших друзей – Фил Ансельмо из Pantera: мы познакомились еще в 2000 году и позже участвовали в нескольких совместных проектах. Другой верный друг – Джой Джордисон (Slipknot): он заменил на гстролях Фроста, когда тот попал за решетку... Кстати, многие удивлялись впоследствии, почему я принял последнего обратно в состав. Но у меня и мысли не возникало отвернуться от друга, тем более в такой для него трудный момент. Да и что, собственно, он натворил? Попался в какой-то уличной драке. В мире творятся куда более серьезные преступления – людьми, которые маячат перед нами на телеэкранах!»

О жизни и любви

«Я счастлив, потому что у меня есть все: музыка, друзья и два любимых развлечения: восточные единоборства и гоночные автомобили. В моей жизни нет любви, просто потому, что для нее не остается места: приходится всего себя отдавать работе. А работа моя – это творческий поиск, смысл которого, как мне представляется, состоит в постижении жизненных истин. И, знаете, чем глубже я вникаю в эти истины, тем меньше понимаю, что же такое любовь!»

К началу ^