Номер 04, 2011

Олег Янушевич: Врач понимает боль...

В Московском государственном медико-стоматологическом университете учат будущих докторов, применяя новейшие технологии, оборудование, методы. Но медик – профессия, в которой соединяются опыт, знания и человеческие качества. О своем вузе, о том, что такое русская стоматологическая школа, и о многом другом рассказывает ректор МГМСУ, заслуженный врач РФ, доктор медицинских наук, профессор Олег ЯНУШЕВИЧ.

– Олег Олегович, чем, по-Вашему, профессия стоматолога притягивает молодых людей?

– Полагаю, они видят в перспективе определенную долю самостоятельности и достатка.

– Раньше говорили: «вот врач от Бога». Приходят ли в наше время учиться настоящие самородки?

– Врач – это не специальность. Можно рассуждать о чем угодно – знаниях, возможностях, рукоделии... Но если у человека глубоко внутри нет импульсного желания помогать другим, когда доктор готов бросить все ради больного, такой человек настоящим врачом не станет. К сожалению, бизнесменов от медицины становится все больше, а врачей – меньше. Но они есть, и я этому рад.

Наш университет – в первой десятке рейтинга государственных вузов по среднему баллу ЕГЭ. В 2010 году неуспевающих студентов стало меньше. При том, что требования при поступлении вуз с каждым годом повышает.

– В чем похож и чем отличается учебный процесс от обучения в других медицинских вузах?

– Хотя МГМСУ и называется медико-стоматологическим, у нас восемь факультетов. Готовим не только стоматологов, но и лечебников, которые потом будут хирургами, терапевтами, гастроэнтерологами, даже акушерами-гинекологами... Здесь кафедру офтальмологии возглавлял Святослав Федоров. Университетские научные школы ведут академики Лео Бокерия, Лейла Адамян, Николай Ющук, Анатолий Мартынов, профессор Дмитрий Пушкарь. Мы недавно открыли факультет социальной работы. Летом будет набор.

Не сказал бы, что у нас по сравнению с другими медвузами есть какие-то существенные особенности в обучении. Но подготовка на стоматологическом факультете действительно немного отличается, потому что в университете собран лучший кадровый потенциал по стоматологии в России. Здесь работают Леонид Персин, Игорь Лебеденко, Сергей Арутюнов, Юрий Максимовский, Людмила Максимовская, Эдит Кузьмина, Александр Малый, известные своими монографиями, научными работами, учебниками и, конечно, творческим подходом к организации учебного процесса. Студенты начинают практику с третьего курса. А первые мануальные навыки на фантомах могут отрабатывать уже на втором. Это интереснее, чем просто теория.

– Можно ли во время лекции посмотреть на экране фрагмент операции?

– Мы давно используем телемедицину в учебных программах, что помогает студенту стать непосредственным участником лечения в процессе обучения. Особые фантомы позволяют учащемуся работать и самому оценивать свои знания при помощи компьютера. А если в зале находятся слушатели с разнонаправленными интересами? Требуется дополнительная визуализация, использование 3D-, IT- и интернет-технологий.

Как-то по телевизору после передачи «Что? Где? Когда?» показывали фильм о Владимире Ворошилове «Вся жизнь – игра». Почему я заговорил о нем? Хотя у нас на кафедрах применяют игровые методы обучения, их потенциал не до конца использован в педагогическом процессе. Как-то мне довелось пройти курс по активизации учебного процесса с помощью игры у профессора Сергея Арутюнова. Я был доцентом, принимал много пациентов – не до игр было. Когда направили от университета на повышение квалификации, решил: в первый день отмечусь, а потом посмотрим... Но прозанимался все две недели. Игровые способы – совершенно иной уровень методической работы педагога. Иногда замечаю, как преподаватель пытается что-то сказать студенту, апеллируя сложнейшими понятиями, и все без толку. Другой банальным примером, аналогией объяснит вещи, которые до этого слушатели не могли понять. Прекрасный специалист – не всегда хороший педагог.

– Расскажите, пожалуйста, о научных школах университета.

– У нас шесть научных школ. Из них две – стоматологические. Здесь сильны кафедра материаловедения и кафедра ортодонтии и детского протезирования. Активная научная работа идет в рамках кафедры госпитальной терапевтической стоматологии, пародонтологии и гериатрической стоматологии, кафедры детской хирургической стоматологии и челюстно-лицевой хирургии. Проводимые в центрах науки лечебного факультета – школах Ющука, Маева, Адамян, Бокерии – исследования помогают в развитии не только данных направлений, но и всей медицины вообще.

В 2010 году университет впервые выиграл грант Правительства РФ на приглашение в российские вузы ученых для проведения фундаментальных исследований. Так к нам приехал лауреат Нобелевской премии по физиологии и медицине «За открытие роли оксида азота как сигнальной молекулы в регуляции сердечно-сосудистой системы» американский врач и фармаколог Ферид Мурад. Сейчас открываем лабораторию.

– Чего ожидаете от новой работы?

– Большой головной боли. Как и все государственные деньги, проект требует четкой регламентации и отчетности. Недавно в Сколково открылась бизнес-школа. Так же, как там, у нас начнется работа в области менеджмента управления научными проектами в медицине. Это важно. Наш вуз единственный среди медицинских выиграл этот грант. Хотя у нас нет фармакологического факультета, Мурад займется решением вопросов, связанных с созданием противоопухолевых препаратов.

Думаю, мы вырастим и достойный научный потенциал. Конечно, менеджмент управления и научные исследования важны. Но главное, что благодаря гранту университет привлечет к работе в лаборатории молодых ученых и студентов. Надеюсь, показав ребятам, как действует реальная наука, нам удастся изменить их мировоззрение. Не только практическая работа с пациентом, у постели больного, у стоматологического кресла, но и труд в научной лаборатории может принести им и материальное, и гораздо большее моральное удовлетворение.

– Легко ли молодые идут в науку?

– К сожалению, нет. В 1990-е годы большей частью мы потеряли контроль над ситуацией. Научные звания стали элементами карьерного роста, а не осуществленными этапами знания ради открытий и движения вперед. Сегодня многое сделано, чтобы переломить ситуацию. Если в науку пойдут именно для исследований, это создаст предпосылки для серьезного скачка в инновационном развитии страны.

– Может ли врач обучаться на заочном отделении, дистанционно, или медицина и такие формы обучения – вещи несовместные?

– Считаю, что часть любого медицинского образования может быть получена дистанционно. Но это относится только к теоретическим дисциплинам.

– Люди остерегаются идти на прием к молодым врачам. В этой профессии цена ответственности – человеческая жизнь...

– Если человек психически здоров, он никогда не будет делать того, чего не умеет. Из некоторых выйдет в лучшем случае менеджер от медицины, главный врач или бизнесмен клиники. Чаще всего ошибки делают не по незнанию, а из-за халатности, которая может появиться у врача примерно через 10 лет после начала практической работы. Трудно поверить, но иной раз у студента лечиться более безопасно, чем у специалиста с опытом.

Вспомните, как вы в первый раз сели за руль. Сколько действий делали для того, чтобы все было в порядке? Сосредоточенность и ответственность была гораздо выше, чем обычно. Если что-то не могли понять, спрашивали инструктора. А инструктор у студента-медика – преподаватель, врач высшей категории.

– Слышала, за рубежом будущий врач должен пройти через многие годы практики, прежде чем его допустят к пациенту... Что можете сказать об отличиях русской стоматологической школы от зарубежной?

– Если говорить об отдельных специальностях – таких, как челюстно-лицевая хирургия, акушерство и гинекология, урология, – да, подобные специалисты учатся в общей сложности до 10 лет. Обучение включает базовое додипломное образование, интернатуру, ординатуру. Чтобы стать, скажем, первоклассным урологом, будущему доктору надо после окончания учебы лет 5–6 отработать. Но уже в интернатуре, резидентуре он фактически трудится как врач общей практики.

Что касается стоматологии, здесь есть существенное отличие. В России мы готовим стоматологов – врачей, работающих с полостью рта. На Западе учат на дантистов, т. е. зубных врачей. Там в структуре образования и подготовки практически отсутствуют общемедицинские специальности; выпускники работают только с зубами. После окончания подготовки в университете сразу идут работать в практическом здравоохранении. В Германии выпускник должен поработать минимум один год со специалистом. Тогда старший врач дает молодому рекомендацию для возможной самостоятельной работы. Но это не всегда получается.

– Применимо ли к студентам и педагогам таких вузов, как ваш, понятие «династия»?

– Конечно! Это нормально. В 2009 году на международной конференции я читал лекцию, связанную с новыми тенденциями в обучении студентов. Тогда только вышел фильм «Аватар». По аналогии с ним я построил свою презентацию. В картине есть эпизод, когда герои летят к дереву жизни, чтобы его уничтожить. При этом они рассуждают о недопустимости исчезновения древа жизни.

Для меня династия – древо жизни. Никто лучше не может передать дух университета, специальности, чем отец – сыну, мать – дочери. Думаю, что это важный момент не только в медицине.

Беседу вела Александра РАКОВА

Продолжение »

К началу ^